Жизнь полна уроков как духовных, так и наглядно-образных. Самые грустные для меня такие, в которых честное усердие оборачивается против тебя самого. Один мудрый человек сказал мне в сентябре прошлого года: «Тебе нельзя быть руководителем: ты будешь работать больше всех». Зрил в корень. Но я и сам знаю это: мне достаточна роль серого кардинала. Никто не знает, чем я занимаюсь, но никто и не мешает делать дело. У нас сейчас есть один очень прикладной предмет в Сиракузах – проектный менеджмент в образовании. Но это онлайн-курс, и в этом огромная загвоздка. Финальный проект должен быть сделан в групповой работе: я и три девицы. Три дамы, которым всё по барабану. Я с ними в одной тюремной камере уже два месяца, но идёт последняя неделя (слава Богу). У одной двое детей, работа, муж. У другой работа и дитё. Третья барыня – китаянка, которая вообще ничего не делает. Не устану повторять, что я в шоке от того, что кто-то там говорит, что китайцы самые трудолюбивые. Моё наблюдение: китайцы в моей группе успешны лишь в зазубривании, вот и всё. Сидят и молчат на уроках, инициативы – ноль.

Но не суть. Поскольку в начале проекта мы встретились и обсудили, кто хотел бы делать то или иное задание, я думал, что всё будет, как оговорено. В первые две недели проекта, кроме меня, никто не пытался делиться тем, что они успели сделать. Было понятно: они ничего не делают. Я решил, что, если так пойдёт дальше, мы ничего не успеем к нужным срокам. И вызвался быть нашим махоньким внутренним проектным менеджером. Расплата за это: вот теперь проект почти закончен, я сделал 66% общего дела. Одна мадам всегда всё делает из рук вон плохо и в последнюю минуту (например, сегодня у нас встреча с профессором, она вчера в 9 вечера впервые за две недели прислала два убогих слайда, с которыми непонятно, что делать). Другая вообще ничего не делает (китаянка), третья обвиняет меня в том, что я тиран, из-за того, что в последнюю минуту исправляю явную несусветицу в их работе, чтобы не опозориться перед профессором, и не успеваю им об этом написать. Я предлагал всем регулярно встречаться и обсуждать план рабоы, но американка сказала, что живёт далеко, ей неудобно ездить туда-сюда, а также что на её компьютер нельзя (!) установить скайп. Читай: я не хочу общаться, давайте делать всё удалённо.

Мой главный урок: работа у группах в университете неэффективна, нет ощущения общего дела, есть только желание «сдать кое-как и отделаться», нет начальника, который даст втык, нет самоёй групповой работы, зато есть недовольства и свои космические мнения. Например, нам ещё осталось сделать финальное видео. Одна барыня прислала ссылки на YouTube, где люди делали анимационные слайды-мультфильмы. Мол, давайте так, сделайте кто-нибудь. Я уже не выдержал и написал ей: «Послушай, если ты умеешь это делать, сделай, мы все порадуемся. Я не умею рисовать мультики. Поэтому я поддержу тебя словом». И тишина. В итоге я доделывал вчера в последнюю минуту обычную презентацию в обычном редакторе. В общем, после курса мне есть что сказать Тиффани. Такой интересный предмет превратился в такую ерунду.

В воскресенье вечером, лишь умозрительно пропитавшись духом Пасхи, я окунулся в Йогу, чтобы чуть-чуть не дать мышцам превратиться в сталь от сидения. Последовательность была совершенно привычной, я её делаю уже годами, нагрузка тоже не превышала нормы. Но во время упражнения на растяжку я почувствовал, что в правой ноге вблизи паха мышца как-то звучно дёрнулась, потом резкая боль – и туман в глазах. «Млин, сильно потянул», – успел подумать я и, как из пушки, выскочил из этой позиции. Никаких подручных средств не было, пошёл спать. Решил, что завтра куплю обезболивающую мазь и вечером обмажу полноги в том злосчастном месте.

Назавтра вечером уже улёгся, чтобы отходить ко сну, лишил всю свою интимную зону одежды, дабы не измазать её, и стал аккуратно втирать мазь и массировать мышцу, которая болела и скулила. Мази я не жалел, и, закончив процедуру, решил полежать, по-пуритански скрестив ноги. Сразу в месте, куда приложил мазь, пошёл холодок, и было приятно. Остановилось время. Но через пять минут начался резкий жар, притом не только там, где была мышца, но и там, где все мои первичные половые признаки хоть как-то соприкасались с намазанным участком. Я забыть забыл про ногу – теперь у меня горело всё моё хозяйство. Это был ад. В своей агонии я стал придумывать, что же делать: срочно бежать в ванну смывать, или нестись на кухню за спасительным льдом (но Памела сидела и влюблялась прямо в гостиной с каким-то американским парнем-хипстером), или вообще мчаться на улицу с криком «пожар!». Но я поступил, как настоящий белорус: я просто решил перетерпеть. Ох, то был самый горестный час моего понедельника. Я воздал мольбы всем языческим богам и решил искупить ошибки чтением бестолковой онлайн-газеты. Через час вся боль ушла – и с мышцы, и с причинных мест. Я боялся пошевелиться: а что, если и вправду всё сгорело и осталось пепелище? Меня охватил ужас. Но ужас сменился ликованием, едва я перевёл глаза с экрана телефона на своё тело. Всё было на своём месте, а мышца не ныла. Жизнь вне опасности. Можно дальше заниматься Йогой.

Берегите себя и своих близких.