Ночью со среды на четверг в 01:30 раздался невероятный звон в комнате. Сработал стационарный телефон. Я испугался, что я в СССР, потому что древность этого аппарата сопоставима разве что с телефонной трубкой Т. Эдисона. Это была Джейла Пенникафф, коллега по работе и «одноклассница» по макроэкономике. Мы с ней оба в одной команде были по подговке кое-каких данных о валовом внутреннем продукте (data paper 1). Она приняла «NyQuil», которым одурманила меня на выходных, а потому проспала весь вечер и начало ночи. Ей надо было уточнить, отправил ли я документы доктору Ваззане.

Я сразу подумал, что это Наташа Лопатина, хотел уже её смирить величием русского обсценного языка. Уверен в этом был на 95%, потому что на моём мобильном нет денег сейчас, мне никто не может позвонить или прислать из зарубежа смс – только смс внутри США. И с Наташей у нас разница в три часа во времени, плюс по скайпу она пыталась прозвониться за два дня до этого, но безуспешно. Так что был очень вероятен её звонок. Но то была не она… Джейла стала говорить: «Юра, я просто хотела уточнить, отправил ли ты таблицы д-ру Ваззане», и мне стало жутко неудобно перед Джексоном, который проснулся и издал два мучительных стона. В любом случае, крайний срок сдачи бумаг был 23:59 29 сентября. Т. к. я надеялся на Джейлу (она успешно командовала парадом накануне), а она спала, мы просрочили сдачу работы. Настроение моё стало таким равномерным, что я думал, будто не засну опять. Целых шесть минут кровать не была мне родной. То правый бок, то левый, то голову запрокину, то вогну в одеяло, то посмотрю на часы, то отвернусь. Метания закончились тем, что крепко уснул и вроде бы не успел досмотреть последний сон. Вот к чему приводит стресс.

Когда утром снова раздался звон, я уже испуганно подскочил и был готов выдернуть телефонный кабель из сети навсегда. Но… То был лишь будильник, ознаменовавший собой наступление семи часов утра. Как оказалось, Джейла отправила наш проект инструктору в 04:30 тридцатого сентября. Это недотустимо в США, вы же знаете. Deadline есть deadline. Будем надеяться, что Карин Ваззана – широкого сердца душка, ибо если она откажется принимать нашу работу, это будет так предсказуемо.

Пришёл на завтрак и встретил двух русскоязычных девочек, но они не по Юграду, сами поступали сюда на 4 года. Такие смешные обе. После завтрака, поздоровавшись на выходе с Мартином Миллером, который почему-то очень оживлённо протрубел: «Yuuuuuriii, what’s uuuup?», поспешил на работу, на которой читал о развлечениях американцев во второй половине 19 века. Кони-айленд (Coney Island) в Нью-Йорке стал очередной поворотной запятой (der Drehpunkt) в истории поп-культуры США после Финеаса Барнума, исполнителей негритянских песен (т. н. минестрелей, minstrels) и книги Бичер Стоу «Хижина дяди Тома». Это не очень нравилось моей начальнице, мисс Дебби, поэтому она попросила офицера Сару показать мне в энный раз кампус на специальной машине (похожа на машины, которые можно видеть на полях, где играют в гольф).

Это было так весело. Сара что-то пыталась рассказывать, но, конечно же, я её не слушал. Никогда не следует слушать женщину в униформе, под личиной фемининности скрывается мёртвая хватка и неупругий характер. Зато когда мы зашли в здание «Фрост», где проходят уроки истории, она решила показать цокольный этаж (basement), где есть, как я услышал сразу, «snacks» (англ. «закуски»). Думаю про себя, интересно, зачем в учебном корпусе в подвале хранят закуски. А это оказались змеи («snakes»)!! Все они небольшие, до метра, но были и такие крохи, что хотелось их даже потрогать. Опять время потеряло счёт. Эта Сара раза четыре успела спросить меня перед выходом: «Юра, ты идёшь?» А я, как зачарованный, искал змею, которая была бы самой красивой. Странно, но впервые вижу таких активных змей. Каждая почти провожала меня взглядом. Она постоянно показывала язык, демонстрируя своё безразличие, или, наоборот, приглашая  к страстному поцелую. Если бы не стекло, можно было бы ответить взаимностью этой красотке. Была одна старуха с катарактой. Но вот с жильём как-то всем не повезло. Американские нормы не разрешают кому-то выделяться, поэтому все змеи живут в одинаковых коробках с опилками и миской воды. В некоторых клетках змеи в этих мисках купались, в некоторых их не было видно, потому что они спряталась в опилках.

Но одна змея (или – лучше – змий) просто привела всю нервную систему в ошарашинг (die Überraschung). Её размер едва превышал 20 см, её поперечная узость была чуть больше моего пальца! И ей дали детёныша крысы на завтрак. О как она ела! О как беззвучно и как страшно! Этот крохотный рот превратился в гигантскую воронку, заглатывающую тушу. А потом так смешно было. Когда она закончила есть, передняя часть тела оставалась почти неподвижной, двигался только хвост. Мораль: мы едим, чтобы жить, а не живём, чтобы есть. Нельзя так много есть. Подумала бы она о своём здоровье в первую очередь.

Потом мы прокатились на машинке по кампусу и верунлись на работу. Там я дочитал отрывок из книги, которую задавали на сегодня. Вот и наступил день переводчика. Конечно, это здорово, но, например, меня сейчас не заставить переводить. Хотя в идее это гениально. Пускай у всех, кто связан с переводом, будет много творческого вдохновения! Пускай ваш родной язык совершнествуется, а иностранный легко даётся культивированию. Берегите себя и своих близких.

See you around.

lol