В пятницу вечером подарил Марии, которая преподает венгерский раз в неделю на общественных началах, книгу стихов Есенина. Нашёл её в букинистической лавке недалеко от университета, где пытался найти для себя Оскара Уайльда на венгерском. Уайльда так и не нашёл, но порылся в русскоязычных книгах, которые стояли вперемешку с книгами на французском в самом дальнем закутке магазина. Мария не сразу поняла, что это подарок, спросила: «Я обязательно прочитаю, сколько у меня есть времени?» Говорю, мол, всё время в мире – ваше, это для вас. Она не могла понять, почему я делаю этот жест, потом из скромности стала говорить, что не стоило мне себя обременять. Но эта книжечка стоила 1000 форинтов (€3,2) – мелочь.

Мария преподает венгерский язык и литературу в средней школе, ей около 60 лет, но знает русский, потому что ранее он был обязательным в период советского режима. Закончилось тем, что она поблагодарила («очень спасибо!») и сказала, что ей весьма приятно. В ответ сказала, что мне стоит почитать венгерских поэтов: Янош Арань (19 в.), Балашши Балинт (16 в.), Шандор Петёфи (19 в.) и кого-то из 20 века, но не вспомню. Но какая мне поэзия на венгерском, всё учусь строить базовые предложения из 3-4 слов и освоил лишь пару десятков слов. Отрабатывали с ней простые послелоги-постфиксы (в грамматике они называются падежами; структуры предложения такие милые: «она идёт университет-из», «вода стакан-в есть», «автобус уходит остановка-от», «цветок стоит стол-на» и проч.), и эти окончания по правилу гармонии гласных тоже слегка изменяются в зависимости от корня слова (“в школе” — iskolaban, “в ресторане” — étteremben). Предлогов, как в индоевропейских языках, нету. Один и тот же глагол спрягается по двум моделям в зависимости от дополнения («я читаю» и «я читаю книгу» будут иметь разные окончания: olvasek и olvasom a könyvet соответственно). Голова пошла кругом, но мне это было так интересно.

Впрочем, пятничный день придал настроению колышущуюся нотку. До филиппинской вечеринки (которую, как оказалось, устроил вице-консул Филиппин), вслушивался внутрь себя и вовне и снова излил на бумагу частичку Бездны:

Чтобы понять, как величествен храм тела,
Я стал красным эритроцитом и промчался
По тоннелям сосудов — общим пробегом в сто тысяч километров.

Чтобы понять, как глубока душа в храме тела,
Я вышел из него и пролетел через все несчётные
Галактики Вселенной, вышедшие единожды из крошечной точки.

Чтобы понять, куда уводят влечения сердца и в чём тайна Любви,
Я нырял в эмоции и восходил в чертог пурпурного разума,
Удерживал и отпускал, злился и прощал, сомневался в себе и в других,
Радовался и горевал, смотрел вперёд с надеждой и с досадой утыкался в подушку,
Но каждый раз умирал, заходя по дороге в удушливый тупик.

Любовь либо есть, либо её нет — она первозданная вибрация,
Рождённая из самоё себя безусловно и безотносительно.
Понять её — значит погубить.

Учёба накрывает очередной волной. Но выходные должны быть иными – в Братиславе у мистической Лены. Свободными от всего. И чуть-чуть сибаритскими. Мы все достойны хорошего.

Берегите себя и своих близких.

P.S. Письмо Марии по электронной почте (с коронным “привет” вместо “пока”):
Zdravszvujte, Yuri!
Szpasibо za e-mail. V etom godu ja ese ne vstrétilas s Viktorom, no mne budet udobno v pjatnicu v 6 csasov vécserom.
Privét:
Maria