В пятницу в предзнаменование крупной вечеринки в местном драматическом театре (1 минута пешком от моего общежития) шла пьеса «Кошка на раскалённой крыше» (“Cat On a Hot Tin Roof”) по американскому писателю Теннесси Уильямсу (он же автор известного «Трамвая “Желание”»). Билеты пришлось взять в понедельник (бесплатно), ибо, как признаются местные, постановки очень сильные и билеты расходятся мгновенно.

Постановки сильны, это верно. Силён также уверенный южный акцент, который украшал речи актёров. Если в сгустке передать сюжет, то, наверное, он таков: на дне рождения Большого Папы решили говорить о скользких моментах. Брик, сын Большого Папы, спивается и не выполняет супружеских обязанностей. Такое положение дел произошло после смерти его близкого друга Скиппера. Жена Брика, Мэгги, была убеждена, что Скиппер и её муж имели плотскую связь (были любовниками), потому она, грубо говоря, износиловала Скиппера (это была её месть), после чего через некоторое время Скиппер покончил жизнь самоубийством. Большой Папа при смерти, у него рак. Имея большую плантацию, Большой Папа должен решить вопрос наследства. У Брика детей нет, хотя он хотел бы завещать всё ему, а у второго сына, Гуппера, их уже 5 (и шестым жена беременна). Заканчивается всё очень открыто для интерпретации: Мэгги всем объявляет, что она беременна и запирается с пьяным Бриком в комнате, чтобы «сделать эту ложь правдой». Надеюсь, я всё правильно понял, потому что проблемы с английским языком вышли на передний план, я понял достоверно только около 50% того, что было сказано (ну и читал язык тела актёров тоже).

Началось всё в 20:00, а закончилось в 22:40. При этом было два перерыва, на которых я занимался неизвестно чем. Признаться, как только пришёл в театр, налетела на меня такая скука. Я стал читать тему «Konjunktiv» по немецкому языку, чтобы как-то забыть треволнения бытия. Подошла Виоланта из Украины поговорить. Она такая забавная – ей очень нравится обниматься. Конечно же, я ответил ей тем же, но коль скоро она ушла, я снова взялся за сослагательное наклонение. Саманта и Кристина спросили, что я читаю, но, едва начав говорить, погас свет и началась пьеса.

В первом перерыве я надел капюшон и закрыл глаза. Как вдруг на меня легко стал дуть ветер и… кто-то поцеловал меня в щеку! Я подумал, что Саманта решила пригласить меня в свой удивительный мир интима, уже хотел за секунду придумать и воплотить в жизнь фокус с исчезновением. Открыв глаза, увидел перед собой Виоланту! Она улыбалась и сказала: «Не спим!» У меня украли поцелуй. В этот момент я сразу вспомнил гениального представителя французского рококо Фрагонара и его шедевральную картину, о чём незамедлительно поведал ей и Аюне, которая стояла рядом и всё видела. Но, кажется, девочки не припоминали этот холст. Видите ли, дамы и господа, жизнь копирует Искусство.

Жан-Оноре Фрагонар (Jean Honoré Fragonard, 1732-1806). Украденный поцелуй (Le baiser volé, 1787-89). Эрмитаж, Санкт-Петербург.

Потом началась пьеса. Через час последовал ещё один перерыв на 10 минут, в течение которого я сходил на экскурсию в уборную (там на зеркале висят такие лампочки, как в гримёрках актёров! красиво очень), а также подошёл к сексапильной южнокореянке Лесли, которая сидела в обнимку с Софией из Йемена (София говорит по-русски и по-арабски, она конкретный билингв). На Лесли была миниюбка, обруч и какая-то полупрозрачная майка. Точнее, на ней был плед, потому что работал кондиционер и было холодно, но я уверен, что под пледом была именно такая майка. Лесли недавно сделала новую прическу, оформила чёлку и в качестве аксессуара всегда носит обруч (ободок). Последние две недели она стала экстремально сверхсексуальной. На занятия она ходит так, словно на встречу голливудского бомонда – очень изящно, ярко и выразительно. Так вот в театре я подошёл к ней и консулся руки, она стремительно уколола меня своими пронзительными глазами и уже через 2 секунды висела на моей шее, обрадовавшись такому сюрпризу моего ей явления. Я спрашивал, как у неё всё, в том числе дела, а она спрашивала, иду ли я после пьесы на вечеринку. Оставив её в раздумьях двусмысленным ответом, поспешил на своё место, потому что начиналась последняя часть пьесы.

После окончания пришлось бежать в общежитие и убирать блок, потому что по графику наступил черёд дежурства. Притворившись, что убираю, я слегка пополивал унитаз какой-то жидкостью, вынес мусор и поставил свой автограф в графике дежурства. Спешка была обоснованна: в 23:00 должны были встретиться с Кристиной и Самантой в их общаге и поиграть в интересную игру, после чего – пойти на вечеринку.

Придя к ним, проверил «контакт» и «фейсбук», и оказалось, что меня хватился Денис, который уже был у Сураба и разогревал свою кровь. Он требовал, чтобы я немедленно шёл к ним. Я ответил, что меня похитили, и он поступил как истинный друг – перестал задавать вопросы. Мы всё равно встретились на вечеринке.

А играли мы в игру «Drunk Driver», и водителем был я (новичкам везёт). Кристина и Саманта уверили меня в их уважении и преданности, и мы гордо отправились в здание интернационального центра. Людей было, кстати говоря, не очень много. Большего всего стресса доставила музыка – она была постоянно музыкой чёрных рэпперов. Это было настолько же ужасно, как если бы вам положили на тарелку выброшенную накануне яичницу и заставили есть. Но атмосферу создавали люди. Рядом танцевали ребята из нашего класса по американской поп-культуре, невдалеке приближалась Клара из Узбекистана (она с десяти лет жила в штате Джорджия), Денис был то здесь, то там, а впереди – Саманта. Вдруг увидел спину сексапильной южнокореянки Лесли, которую почему-то посчитал своим долгом потрогать. Она лениво отвернулась от какого-то молодого человека, руки которого в тот момент легли плотным замком на её бёдрах, и настолько обрадовалась, что, казалось, вот-вот устремиться обнять меня, но помешала железная хватка её партнёра по танцу. Она сказала, чтобы я не забывал об одном танце с ней, который обещал ранее. Поняв, на что она намекнула, я сказал, что приду к ней всеми средствами. Но эти пылкие обеты были забыты уже через секунду. До меня добралась Клара.

Клара призналась, что я клёвый (чему, конечно же, я, как дитя вселенского разума, не поверил). Клара ниже меня на три головы, однако в ней есть огонь Кавказа, хватка Средней Азии, но нет шарма сексапильной южнокореянки Лесли. Потому я отправился на отчаянные поиски Дениса, чтобы переброситься с ним парой слов. Денису хотелось танцевать, он потащил меня в самый центр, прихватив по дороге Сураба. Так и не отдохнув, я снова пустился в пляс, из ниоткуда прилетела Кристина и Саманта, уделил им целый танец. В общем, это всё продолжалось очень долго, но как-то внезапно закончилось: включили свет, и какой-то парень, похожий на Гарри Поттера, ходил с гигантской шваброй по помещению и протирал пол.

Стоп. Пришла смс. Две. От Саманты. Первая вчера в 02:15. Упс, не могу её опубликовать. Вторая только что (11:06): «Пошли с нами на обед». Да уж, кушать хочется. Надо собираться.

Так что веселитесь, берите от жизни если не всё, то много, умейте отдавать и… всегда помните дорогу домой.

С соц. приветом,

Юра Америго.