Этот уикэнд — день учителя в Беларуси. Праздник для меня очень близкий и по роду деятельности, и по призванию, и по тому, что среди моих друзей и знакомых много преподавателей. Я от всего сердца поздравляю вас, друзья, и желаю веры в себя и вдохновения для этой священной работы. Убеждён, что мы все друг для друга так или иначе наставники. Это не зависит от возраста или статуса, от знаний или умений, от дипломов или наград: порой любой человек скажет что-то в точку или, напротив, будет говорить исключительно о себе, а у тебя так <щёлк> внутри, и озарение: “Я понял!” или “Я прозрел!” Ярко об этом говорит древнеегипетская поэзия: “Как изумруд, скрыто под спудом разумное слово. / Находишь его между тем у рабыни, что мелет зерно” (“Поучение Птаххотепа”, пер. Веры Потаповой).

Я как-то невовремя расслабился. Точнее навалилось столько работы, что не знал, с чего начать, в итоге всю субботу занимался отсрАчиванием дел на потом (то, что здесь называется словом “прокрастинация”). Настолько запрокрастинировался, что посмотрел “Битву экстрасенсов”, фильм “300 спартанцев: расцвет империи”, выслушал часовую лекцию по лингвистике, пролистал весь Фейсбук, два раза сходил на кухню и сготовил себе чудесную еду. Лишь бы не садиться за работу. А в воскресенье надо начать и закончить два большущих задания. Триста страниц по-прежнему ещё надо будет прочитать к понедельнику (это третья задача, которая вряд ли осуществится в полном объёме даже к следующему понедельнику).

Кейтлин (22 года) и Алекс (27 лет), моя команда по “Педдизайну I”, работаем над проектом по анализу проблем преподавания немецкого языка в моем 2010 году в БГУ; ребята — трудоголики и молодцы

Студенты на “Педдизайне I”, случайная фотка

На испанский урок в четверг к преподавателю Эндрю пришла присутствовать какая-то женщина, видимо, это был открытый урок. Я опоздал на 10 минут, первый раз так вышло, потому что из-за дождливой погоды долго не мог решить, надевать этот darn шарфик или нет. Мы проходим тему “Еда”, и было три команды: надо было нарисовать ресторан и меню на сегодня в этом ресторане, а потом представить перед другими студентами наше унылое творчество. Всё это смешно и интересно, только я как подумаю, что этот курс стоит $5000 в семестр, за который студенты обычно платят, и мне становится не так радостно, потому что в конце семестра надо уйти хоть с какими-то навыками говорения. Кстати, о говорении: у нас культурная тема в конце главы — Перу. Я спросил у Эндрю, можно ли на 10-15 минут в среду, 07 октября, прийти моей прекрасной Памеле, которая что-нить повтирает детям и поотвечает на их вопросы. Он согласился, Памела там даже что-то уже готовит. Она ведь почти родилась в озере Титикака, наверняка ей есть чем поделиться.

01 октября 2015 г. На уроке испанского рисуем ресторан

Моя команда; ресторанчик назвали “У нас есть еда!” (Tenemos comida!)

Презенташка первой группы

Презенташка второй группы
(а вот свою третью группу не удалось сфоткать, ибо не вручил никому камеру)

Из приятного: на неделе во вторник пришла посылка от журнала “Нью-Йоркер”, на который я подписался до конца ноября. А в посылке — тряпичная сумка в подарок. Такая удобная, как раз влазит весь учебник испанского! Господи, всего $6.00 я им перевёл, а они вот даже шлют презенты. Я и так люблю этот журнал безусловной любовью, без финтифлюшек. Но приятно.

Подарок от журнала “Нью-Йоркер”

С нашим треснутым окном ситуация решилась так: мы вынуждены будем покрыть расходы на замену окошка. Но между нами-жильцами произошёл немного разлад. Как оказалось, домохозяйке Крисси до сиреневой звезды, кто его треснул: мы или не мы; она заметила непорядок и всё равно возьмёт с нас деньги, потому что с кого ещё спрашивать. Но этого нам она не сказала, мы должны были догадаться сами. Она играла в молчанку. Внезапно Оби подошёл ко мне днём в среду и стал втирать про общую ответственность. “Мы должны отвечать вместе, ведь мы живём здесь. Мы заселились в дом, где не было проблем, а теперь вот такая ситуация”, — как молитвой, страстно заклинал он меня этой несусветицей. Человек, который за собой не всегда способен прибрать, который негодовал, что зимой надо чистить снег, который нараспашку держит двери (а если не нараспашку, то никогда не запирает их на замок), — вдруг стал мне говорить об ответственности. За два дня до этого он махал шашкой, что чуть ли не судиться готов с домохозяйкой и не будет ничего платить. Я смотрю на него, и просто мысль пришла: “Он знает, кто разбил это окно, а может, и сам разбил”. Это было как-то так очевидно, что слушать его было невозможно. Я говорю ему: “Почему ты мне это говоришь? Свои мысли надо сказать всем, надо собраться и решить, как мы будем этот вопрос разруливать”. Он: “Я вот поговорил с Ахмедом, бла-бла”. Т.е. он украдкой по-шпионски перетирал с другим сожителем эту ситуацию и наверняка Ахмеду тоже разглагольствовал об ответственности. Вечером мы собрались на “семейный совет”, и Оби пришёл то ли укуренным, то ли пьяным, то ли всё вместе взятое (потому что сидел смеялся в какой-то стиляжной шляпке). Предварительно предлагал мне отведать его бакарди, от чего я любезно отказался. На совете мы обсудили, как будем жить дальше и как распределять ответственность (в частности, я отказался от идеи вечеринок в нашем доме, а то снова что-нибудь разобьётся). В том числе говорили о том, что надо запирать двери всегда. Через минуту Оби ушёл гулять на улицу, а дверь, естественно, оставил открытой. Я думаю, он неплохой парень. Просто очень невоспитанный. “Он хороший человек, но он мне не друг”, как сказала бы сияющая Света из Столбцов. А в субботу мы с ним готовили свои обед и ужин в одно время на кухне и не обменялись ни словом. Дружба народов в действии.

В пятницу вечером сиракузские белорусы встретились в кофейне, которая с виду выглядела, как обычный дом, так что ноги наши прошли мимо неё. Иван — первокурсник бакалавриата (биология/ педагогика), Саша — пятикурскник аспирантуры (экономика), и мы с Катей представляем среднее звено — магистратуру. В самих Сиракузах стало очень холодно: днём от силы +9 или +10. Я попросил какого-то американца сфотографировать нас четверых, а потом завис в разговоре с этим пареньком на минут сорок. Так что, придя общаться с собратьями-белорусами, полвстречи я общался с Беном. Не зря. Парень закончил местный двухлетний колледж и в свои 19 лет собирается ехать служить в армию. Для меня армия — тема всей моей первой молодости, и очень сложно было объяснить ему, почему лично для меня и конкретно в Беларуси армия никогда не была местом для оттачивания доблести, или мужских качеств, или прочих благоглупостей, хотя бы потому, что в таких благородных целях армия у нас замечена не была. Он же, напротив, уверял, как сильна его мотивация оборонять нацию. И мы бы на этом закончили беседу, если б он не добавил, что он осознаёт, что ему нужно будет “научиться профессионально убивать”. У меня на мгновение замерло время. Я правда это слышу? Но ему эта идея нравится, он верит в свою миссию в армейском строю. А в общем-то, он рассказал мне вкратце свою историю жизни: как он в детстве стал жертвой сексуального насилия, как родной отец пырнул в него ножом, как в 8 лет его усыновила другая семья. И я вспомнил чистую, светлую и непорочную Хельгу, которая шутит: “Юра, ты в прошлой жизни был священником: тебе исповедуются сразу при знакомстве”. Впрочем, я это очень ценю и умею держать язык за зубами (данное исключение оправданно постольку, поскольку встреча была мимолётна и, пожалуй, единократна). Потом вернулся к белорусам, и мы очень душевно пообщались, договорились устроить драники-вечеринку, этакий междусобойчик. Иван, 18 лет — балагур, полный жизни и юмора, занимается греблей, в Америке с 13 лет; Саша — добряк, спокойный, в Америке с 18 лет и прожил тут уже двенадцать лет. Саша развёз нас потом по домам на своей машине. Оба бывшие минчане.

(слева-направо) Иван, Катя, Саша, Юра в кофейне “Recess Coffee & Roastery”, Сиракузы

Намедни отыскал в каких-то черновиках почти что годовалый верлибр, который вылился из бездны. Откуда путешествуют строки? Как взять в руки вожжи этой поэтической вибрации?

Берегите себя и своих близких.

***
Взгляд уходит в пограничный мир,
Где без призмы свет распадается на спектр,
Где тепло зарождается само по себе
И где, словно пульсар, очертело вертится сердце.

Твои объятия выводят мой дух на тот
Уровень, в котором причина и следствие не важны,
Ведь всё и так выстроено стройно и мудро
Без глупых и лишних попыток продраться к тайным смыслам.

Дыхание задаёт ритм нашим лёгким,
И так мы выходим на одну волну —
То на краткий инфракрасный, то на длиннющий ультрафиолет.
Всё это — ничто, ведь человеческий язык лжёт в выражениях.

Возлюбленный переходит в меня, а я в него,
Хотя и это иллюзия, мы всё равно едины.
Надо же, какие люди — чуткие проводники,
Несущие ток, когда электричество избыточно.

(с) 03-янв-2015