Прошедшая неделя была неравномерной. Отчасти гладкой, отчасти стрессовой, отчасти счастливой. Воскресенье, однако, точно должно получится гениальным, потому что на дворе – плюс 6, солнце, нет ветра, и только куртки на людях напоминают, что мы ещё не выскочили из зимы. Хотя осталось всего три недели до весны, однако, её я жду не с особым рвением. Это тревожный звонок о том, что останется чуть больше двух месяцев до возвращения, которое в моём случае может происходить очень драматично.

На неделе закончили обсуждение и комментирование фильма «Лола Лола» с Марлен Дитрих, даже написали Kontrollarbeit (тест открытого типа). В пятницу, когда я на кафедре немецкого языка скачивал следующий фильм для урока (называется «Мост», нем. «Die Brücke»), моя птичка Джин Хох поинтересовалась, слышал ли я о том, что в Америке вышла книга про социальные сети какого-то хлопчика белорусского происхождения, который сильно в ней также критикует белорусскую власть и президента. Это было занятно, потому что всегда приятно, когда американцы инициируют любой в принципе разговор, в котором фигурирует корень «-белорус-». Я сказал, что это очень интересно и что власть всегда есть за что критиковать, а президента тем паче. И она, вдохнув, как Сивилла на оракуле, закатив глаза и немного покачиваясь, речала: «Но вот ты будешь следующим хорошим президентом!..» Потом пришла в себя, и я спросил что-то незначительное про рето-романский язык (англ. Rhaeto-Romanic).

В ходе недели нужно было сдать кое-какую работу профессору Маку по истории США после 1865 года. Нужно было прочитать главу, посмотреть фильм про испано-американскую войну 1898 года и ответить на вопрос тремястами словами «Была ли Америка испериалистической страной?» Я сразу подумал, что что-то не так. Потому что глава была про первую мировую войну, по плану мы только закончили изучать вопрос урбанизации на рубеже веков. Но я подумал, что он это сделал для того, чтобы подвести студентов к тезису о том, что к концу первой мировой войны Америка действительно стала империалистическим государством. С добрым чувством отвёл время на чтение этой 25-й главы, на выдвижение тезиса о том, что империлизм для Америки в первые 20 лет ХХ века был скорее в начальной стадии. И вот назавтра профессор Мак всем присылает письмо о том, что он перепутал главы в книге и что нужно читать главу 23. Первая мысль, которая вырвалась из груди было: «Really, Professor Mack?..» Но ничего не поделать, пришлось читать нужную главу и переписывать ответ. Зато я оценил, как в учебнике Америка несколько поставлена на своё место в первой мировой войне. Автор пишет, что, мол, всё, что Америка делала, это поставляла оружие воюющим соперникам, давала заёмы и наживалась на горе других. Ну и потихоньку откусывала себе новые территории. Вот откуда, подумал Штирлиц, это пресловутое американское обжорство. К концу недели также нужно было сделать тест в электронном формате: ответить на 10 элементарных вопросов за полчаса. Мы решали его с Денисом, и первым был мой заход. Верно ответив на шесть вопросов за 29,5 минут, мы за две минуты порешали тест для Дениса, который «ответил» верно уже на 10 вопросов.

Классическая мифология, которую я посещаю для души, – это самый интересный предмет, который только можно изучать здесь. Профессор Джон Карлевейл (Carlevale) – это Галина Вениаминовна Синило в мужском обличьи. Самое лучшее от неё – в этом мужчине средних лет. Его презентации – это подарок услады. Он никогда ничего не читает с листика, все слова любит объяснять этимологически. Например, разъясняя что-то про олимпийских богов, он мгновенно намалевал схематично Олимп, облака рядышком и показал, что греки представляли себе тот воздух, которыми дышат олимпийцы (он над облаками), особым, очищенным и таким, которым не дышат смертные, и он назывался aether (т. е. эфир). В противовес этому обычные люди дышат другой субстанцией, менее чистой, которая называлась aer (т. е. воздух). Это было им так искусно сделано, что я сделал для себя декларацию: я обожаю доктора Карлевейла навсегда. Дальше – больше. Оказывается, амброзия (есть также вариант написания – амвросия), т. е. пища богов, была не такой, как на земле. Не было свинины или говядины или чего-то этакого. Амброзия представлялась похожей на оливковое масло. Поэтому, например, не стоит удивляться, что Деметра, скорбя о том, что Аид украл у неё дочь Персефону, приняла образ старухи и решила выхаживать царского младенца, ночью намазывая его амброзией. Более того, амброзия делала бессмертным того, кто вкушал её (само слово, он пояснил, по одной из версий состоит из отрицания «а» и греческого корня «brotos» (лат. mors), смерть, т. е. это пища бессмертных). То же самое и с нектарчиком. Пьют только боги, смертные – ни-ни, лишь в особых случаях. Но самый отпад у меня произошёл в пятницу. В том же мифе о Деметре и Персефоне фигурирует цветочек один – нарцисс, такой огромный, который вырастает резко из земли и который срывает Пересефона. Так вот, господа, кто учился у Синило, этот нарцисс – это вариация архетипа axis mundi (лат. «ось мира»), оси, которая соединяет две разных реальности. Именно в тот момент, когда Персефона сорвала цветок, разверзлась земля и из глубины на колеснице выскочил Аид и похитил её… Я трепетал, признаюсь, и таких мурашек по коже не чувствовал со времён лекций гениальной Галины Вениаминовны.

Есть неплохие новости, точнее – очень даже ничего. Пришло на неделе письмо о том, что в связи с хорошей успеваемостью меня внесли в почётный список студентов. Честь, как-никак. В такой список попадают те, кто был большим молодцом, учил от 4 и более предметов и имеет средний какой-то там показатель более 3,5 из 4. Понимаю, что звучит это слабопонятно, я сам не очень-то понимаю, но вот это письмо.

В пятницу особых планов не было, единственно – постричься, но очередь в цирюльне настолько большой была, что мы отложили поездку туда с Самантой на субботу. В субботу мне сделали чик-чирик, и мы вечер решили провести с Денисом, чтобы сделать ой-как-много дел. Во-первых, у него ещё не была готова бумажка о том, где он проходит практику (англ. «internship»). Во-вторых, у него не настроено было электронное слежение за банковским счётом (англ. «online banking»). В-третьих, нужно было написать тест (англ. «quiz») по профессору Маку, вот тот самый, который полчаса длился. В-четвёртых, он не откомментировал любой пост студентов о том, была ли Америка империалистической страной (мы свои мысли публично выкладываем на сайте в рубрике, где наш предмет). Наконец, для эссе ему нужно было посмотреть один из 20 политических фильмов (на выбор). И он выбрал комедию «Человек года» (англ. «Man of the Year»). Действительно, стоящий фильм, смешной, жутко сатирический, насущный и отчасти с любовными намёками (для того, видимо, чтобы всем было интересно). Красной ниткой проходит тема курения и того, как оно калечит здоровье. После фильма решили немного подурачиться и вспомнить песни, которые появлялись по мере того, как мы росли. А это Иванушки Internationals (много их песен слушали, до сих в голове «Как же тебе не жалко этот букет сирени, ради тебя все парки летом цветут, поверь мне»), Оскар («Бег по острию ножа, холодная душа…»), Любэ (которых я никогда не любил, а щас просто понимаю), Пугачёва даже («Позови меня с собой…») и другие. И спать легли в три часа ночи. Ага.

А перед тем, как к нему придти, он всю субботу почти говорил по скайпу с родственниками и друзьями и не мог овтечать долго на мои вызовы, что меня злило. И я подумал, что раз он такой бессловесный на это время, напишу-ка что-нибудь смешное про него. Да и папа мой давно просил, чтобы я что-то написал поэтическое и дал почитать. По просьбам трудящихся и по собственному хорошему настроению написал о том, какой Денис седьюсер (англ. seducer, обольститель). Кстати, да, вот классический пример того, как образуется пиджин. Пиджин – это язык, в котором грамматика местная, а язык – пришлый. Русско-английский пиджин – это уже факт. Мы говорим «загуглить», «апгрейдить», «отсканить», «градуировать», «лойеры», «оплачивать биллы» и проч. Русская языковая структура и английские слова. Потрясающий и полный абзац. Вернёмся с стихотворению. Это сонет, и это мой первый сонет итальянской формы (2 катрена и 2 терцета). Денис позабавился, мне тоже было весело. Удачного всем настроения и доброй недели! Доргая Лена, спасибо, что ты такой верный мой «подписчик». С Днём рождения тебя ещё раз!!

Мир!

Юра

Berea College

Денису Ковальскому, талантливому обольстителю
Сонет

Его левая нога – это греческая поэма.
О. Уайльд об одном студенте в Оксфорде

Улыбкой доброй и счастливой,
Осанкой стройной, как гусар,
Встречает барышень учтиво –
И вводит в мир Ковальских чар.

Сумеет он обнять покрепче,
Но чу! Не в том его краса:
Как мускулисты его плечи!
Торжественны черты лица!

Бровь изогнёт, как полумесяц,
Подтянет, как Адонис, грудь…
Две голени поставив вместе,

Он страсти разжигает путь.
Как сокол, в цель он взглядом метит –
И невозможно ускользнуть.

05 февраля 2011 года (суббота)
17:35 EST

Денис