Наступила весна! Товарищи, всех с ней спешу поздравить! Ещё не набухают весенние почки, но в природе мы чувствуем долгожданное обновление. В Кентукки это почувствовать легче. И хотя в воскресенье (06 марта) обещают в Берии (Berea) снег, всё же многие и многие с первым днём марта стали надевать шорты, сланцы и майки. В бывших странах СССР празднуют Масленицу. О как чудно два года назад мы её проводили в университете: два курса вместе (3-й и 4-й), все в костюмах, свежие приготовленные блины, развлекательная программа. То было явление.

Прошедшие полторы недели отчасти были стрессовыми, отчасти наполненными. Сразу, конечно, следует поделиться не самыми весёлыми новостями. На прошлой неделе профессор Дуэйн Мак по истории США после 1865 года «готовил» нас в течение 20 минут к предстоящей в пятницу (25 февраля) контрольной, так называемому экзамену в середине семестра. Когда он уже всех отпустил, у меня назрел вопрос по поводу того, насколько большим должно быть эссе (эссе – это 60% экзамена). Он говорил с какой-то студенткой, такой же чёрной по коже, как и он. Я попытался обратить внимание на то, что у меня тоже есть вопрос, чтобы как бы он побыстрее говорил. Он сказал: «Одну минуту». Но профессор Мак не читал Чехова и, вероятно, не догадывается, что краткость – сестра таланта. Он одну и ту же мысль повторяет другими словами три-четыре раза. Мало того, что это утомительно и неинтресно, так это отнимает время, которого у нас нет. Денис стал уже меня подгонять и говорить, мол, да пошли уже. Я говорю, что у меня насущный вопрос. И растолковал, в чём кроются сокровенные сомнения. Он решил взять инициативу на себя и перебить Мака, чтобы задать вопрос. Как только он это сделал, Мак снова сказал: «Одну минуту», и продолжил в седьмой раз объяснять той девочке какую-то чушь. А потом повернулся к Денису и стал перед всеми оставшимися тиам американцами и мной отчитывать Дениса в том, какой он некультурный. Мол, он профессор, и разговаривает, а его тут перебивают. Мол, он объясняет, а тут лезут со своими пятью копейками. Мол, он вещает, а кто-то говорит громче его. Мол, он здесь, чтобы нас учить, а его обрывают на полуслове. Заметье, три одинаковых по смыслу предложения. Он сказал ещё десять в таком же духе, после чего суммировал: «Денис, ты вообще понимаешь, о чём я сейчас говорю?» (имея в виду, понимает ли он это по-английски). И вот здесь у меня пропало к нему всё уважение. Мало того, что он чёрный (и скорее всего расист), так ещё и ксенофобия у него, которая проявилось в унижении человека другой культуры в том, что он не понимает его великого английского языка. Мы таки задали ему нужный вопрос и пошли восвояси.

А на экзамене в пятницу задания попались предельно странными. Я был уверен только в эссе. Как оказалось, только его я и написал верно. У меня результат был 60 из 100 (это американское «D», т. е. уверенная четвёрка на грани тройки по десятибалльной). Мне, признаться, всё равно, потому что его тест никак не показатель знаний. В этот момент я вспомнил профессора Гатмэна из прошлого семестра: история – это не наука дат и понятий, это логика взаимосвязанности событий. Профессор Мак этим себя не утраждает, однако. Но настроение моё испортилось не от оценки, а от разговора, который состоялся у меня с ним в среду, когда я пришёл посмотреть на свою работу. Он попросил прикрыть дверь, ибо у него был ко мне серьёзный разговор. Оказалось, что многие ответы у нас с Денисом похожие (из 15 – 14 одинаковые). Мы сидели вместе. Следовательно, мы друг у друга списывали. Я объяснил, что это невозможно, потому что на мне не было очков, и на Денисе их тоже не было, а у обоих зрение слабое. Он это почему-то записал это в свой блокнот с внимательностью прокурора. Потом сказал, что это всё серьёзно, и что он должен сообщить об этом куда-то кому-то. И что моя оценка пока – это 0. Я обалдел от такого решения, но знаю, что когда злится чёрный человек – лучше молчать. Он обвинил меня в том, что я несколько раз доставал ручки из портфеля и что он «такого ещё никогда не видел». Пришлось ответить, что мне в буквальном смысле нужны были ручки другого цвета. Тогда он сказал, что мы переговаривались с Денисом (он, кстати, забрал работу Дениса после того, как в конце экзамена тот мне шепнул, что он уже уходит и мы встретимся на коридоре). Я объяснил, что это не был разговор, это была единичная реплика. Тогда Мак резко перебил, говоря, что обращение словами к кому-то – это разговор. Я снова тактично замолчал. Следующий аргумент меня убил, потому что он добавил: «У вас такое, ребята, не первый раз». Мне хотелось встать и уйти, потому как это было самое пустое утверждение в моей жизни в Берии-колледже. Я сглотнул слюну и помолился Аполлону. И ещё минут семь Мак говорил много чепухи, которую я просто пропускал мимо ушей. И вот завтра решается, что делает Мак. Либо «сообщает об этом куда-то кому-то» (в чём я сомневаюсь, потому что он ленив, как полено), либо «у меня будут серьёзные проблемы» (академическое списывание). Небольшая интрига за два месяца до отъезда.

Зато экзамен по испанскому вчера уверенно написал. Пока не знаю результата, но убеждён, что всё будет в шоколаде. Сегодня (четверг, 03 марта) планиую съездить в Ричмонд с Самантой и приобрести какие-то весенние башмаки, если найду что-то симпатичное. Всю неделю уже меня терзает зуб мудрости с правой стороны вверху. Воспалилась вся десна, так что пришлось покупать гель «Orajel» (англ. «Ораджел», букв. «гель для полости рта»). Его действие – обычное обезболивание (заморзка), и то на минут 15. Но хоть какое-то облегчение.

Через неделю начинаются весенние каникулы на одну неделю. С нетерпением жду отдыха, хотя такое чувство, что этот семетр, в отличие от предыдущего, – это сплошной отдых. Вот написал миллиард открыток своим на 08 марта, только после обеда отправлю. Должно быть, они придут в Беларусь только через 2,5 недели. Хотя тоже своеобразный сюрприз.

Немного о бассейне. Сейчас я хочу туда практически каждый день. Даже пробовал нырять. Первый раз попробовал – и упал на живот, так что он был полчаса ещё красным, как лобстер. Второй раз прыгнул, как настоязий пловец, красиво ушёл под воду, с изгибом, всё как надо. Зато из-за новизны ощущений показалось на мгновение, что могу не вспылать. Поэтому когды вынырнул, лицо изображало неподдельный ужас. Денис и спасатели, которые там работают, просмеялись с этого, но всё равно горжусь собой, что попробовал. Больше, однако, таких желаний не было.

В выходные прошедшие в основном смотрел мультик «Американский папаша» (англ. «American Dad») и делал испанский (т. н. рабочая тетрадь, она бесконечная). С Самантой был русский. Она уже распознаёт кириллические буквы, но всё равно нужно работать и работать. В эти выходные планирую посмотреть фильм «Дорога перемен» (англ. «Revolutionary Road»), которую смотрели с Валей и Наташей Лопатиной на третьем курсе. Там Л. ди Каприо и К. Уинслет снова вместе играют главные роли (впервые за 11 лет после их обоюдного триумфа в «Титанике»).

01 марта в Америке отмечался День труда. Не было занятий, обед подавали в спортивном комплексе почему-то (странная идея). Там же были раличные ларьки, где представители различных отделов колледжа за безвозмездно рассказывали, чем они занимаются, предлагали поучаствовать в каком-то их небольшом конкурсе с символическими презентами. Я выиграл наклейку «Berea College» и так и не выяснил, что с ней делать.

Времени не всегда бывает много. Спорт стал занимать существенную часть рапорядка дня, а также желания отдохнуть в связи с тем, что семестр спокойный, тоже прибавилось. Так что на этой магической ноте заканчиваю послание. В завершение скажу, что профессор Карлевейл по мифологии объяснял нам, что в древнегреческих мифах сражение героев с монстрами (Тесей, Персей, Геракл, Ясон) – это сражение с тем самим собой, которым ты не хочешь быть. Это всегда преодоление чудовищного начала в себе самом. Очень интересная психологическая интерпретация, достойная одобрения Карла Юнга.

С соц. приветом,

Юра

Berea College

P. S. Лена Кудько дала ссылку на статью про наш колледж ; – )

http://www.voanews.com/english/news/usa/117157173.html