Пятница тоже не была тривиальной. Профессор Гатмэн нас всех запугал. В следующую пятницу – срединносеместровый экзамен (midterm exam). Будет сложно, готовиться надо уже сейчас, будет тест и два вопроса, на которые надо будет ответить двухабзацными эссе. После его урока разболелась голова. Полдня ещё потом отходил от таких запугиваний. На работе тоже особенно интересно не было. Занимался своими делами, что-то читал в Википедии и думал, как распланировать день. Брат должен быть крестить дочку свою, мою племянницу, но, конечно же, мне никто не сообщил, как всё прошло.
В три часа дня попросил Саманту отвезти меня в банк снять деньги с первого пэй-чека и подбросить в парикмахерскую. Саманта охотно согласилась, у неё в этом семестре нет промежуточных экзаменов. Услуги парикмахерской обошлись в 15 долларов (12 долларов работа + 3 доллара на чай). Из меня не сделали Брэда Питта, увы, но и не перестарались, но парикмахерша оказалась редкой стервеллой. Во-первых, она несла полную хрень. Во-вторых, она, казалось, не стригла, а рубила с плеча, я молился, чтобы в итоге было ровно (ей повезло, всё ровно). В-третьих, она даже не выдула волосы из моей шевелюры, когда закончила. Я потом ещё 7 минут трёс головой, чтобы как можно меньше волос падало на одежду.
Сама парикмахерская была очень узкая. Я понимаю, что это, конечно, не салон для бизнес-класса, но общая комната напомнила мне конвеер. У тебя на входу берут информацию контактную, ты сидишь, а потом тебя вызывают по списку. Надо отдать должное Саманте, она всё это время меня сопровождала. Парикмахерские места отделены друг от друга какой-то непрозрачной клёёнкой с нечитабельными надписями и нестильным сочетанием цветов. Я обратил внимание, что нигде не было вешалок, так что рюкзак пришлось брать с собой, на него волосы все и летели. Меня возмутило, что парикмахерша в высшей степени оказалась мещанинкой с узким представлением. Узнав, что из Европы, она озвучила свою мечту поехать в Италию. И тут же добавила: «А почему – не знаю». Это сразу стало признаком того, что она просто хотела продемонстрировать свои знания карты Европы. Справилась она за 10 минут. В целом, всё хорошо, но психологический неуют меня просто вышиб. Может, это я всё ещё был в страхе после угроз профессора Гатмэна, и так выражался мой протест?
На кассе потом (парикмахеры сами рассчитывают своих клиентов) она стояла и ждала, сколько же я ей дам на чай. А я сразу даже не знал, сколько стоила стрижка, знал, что это наиболее недорогое место в Берии. Я спросил: «А сколько?» Она: «За работу – 12 долларов». Я сунул двадцатку. Она с дрожащими руками отсчитала 8 долларов сдачи. Когда я приоткрыл кошелёк, приготовившись убрать часть денег и оставить ей на чай, её шея вытянулась, а лицо исказило выражение скорби от обмана, предательсва и неблагодарности такого клиента, как я, который даже не оставил чаевые. Я, чтобы её успокоить, говорю: «Я могу вам оставить что-то?» Впервые за всё время она искренне заулыбалась: «Конечно, конечно!» Передал ей деньги и, не успев отвернуться, услышал, как она желала мне приятной пятницы, хорошего настроения, скорейшего привыкания к новой стрижке и словословила прочую заезженную лесть, которую говорит каждому очередному клиенту.
Меня успокоила только Саманта, которой стрижка понравилась, а потом и Кристина (мы её подобрали, чтобы поехать в «Уолмарт»), которая тоже заметила, что всё хорошо на моей голове. В магазине купил опять томатный сок и кофту (17 у.е.). Снова Кристина и Саманта сказали, что мне очень к лицу новая вещь, таким образом, разогнав все нехорошие эмоции.
Ходил в немецкий клуб вечером. Играли в слова. Надо было названное немецкое слово правильно написать и сказать своё слово, начинающееся на букву, которой предыдущее слово окончилось. Главное в немецком клубе – это общение. Хотя оно и на английском языке, но приятно. А Марти Миллер ещё и поп-корн притащил, так что час прошёл очень легко и расслабляюще.
Айрексы собираются снова веселиться в девять вечера. Осталось полчаса до начала. Не знаю, пойду ли. Хочется спать. Неделя была насыщенной.
Ходите только к знакомому парикмахеру.
Мир.