День благодарения

Снова не могу перестать удивляться, насколько быстро пролетает время, свободное от учёбы. Саму учёбу, в сущности, и не ждёшь, а часы идут, идут, идут. И печальнее, пожалуй, даже то, что из-за того, что ты не хочешь на них обращать внимание, они идут быстрее. Впрочем, я стараюсь на часы просто так не смотреть. Папа попросил в четверг сфотографировать меня свои наручные часы. Успешно сделав снимки, отправил их ему. И первый его вопрос был: «А почему у тебя электронное время не совпадает со временем на стрелке?» А вот потому, что я устал за ним гнаться. Всегда есть сильное желание сделать так много хорошего и полезного. Но тебя останавливает в 96,78% случаев осознание того, что это добро тебе требуется сделать по учёбе, сдать в срок и никогда к этому не вернуться. Вот так в субботу половину дня посвятил общению по скайпу и подготовке немецкого на неделю вперёд. Даст ли это мне немножко свободного времени на будущей неделе?..

В четверг в 14:05 по звонку Саманты стало ясно, что самое время выйти из общежития на улицу и сесть в машину, чтобы поехать на праздничный ужин в гости к её бабушке и дедушке. С нами был блудный Денис, которому всегда счастливиться пристроиться куда-то «за компанию». Что, по моим скромным наблюдениям, приносит много развлекательных благ в жизни, если только в развлечениях её соль…

На переднем сидении была Кристина Райс, а на заднем душистым ароматом обволакивала солон автомобиля какое-то свежеприготовленное блюдо Саманты. Я решил всем воздать благодарность. Подарил Саманте мягкого ёжика, Кристине – коллекцию фотокарточек Минска, а Денису два значка – белорусский герб и флаг (на память о Беларуси). На самом деле мне бы очень хотелось, чтобы Денис попал в Беларусь ко мне в гости. Ведь из всех айрексовских ребят я по-настоящему общаюсь только с ним.

Едва я раздал подарки, как оказалось, что мы уже приехали на место назначения. Дом Самантиных grandparents обычный: двухэтажный, обитый чем-то вроде сайдинга, с виду такой уютный и очень скромный. На крыльце сидел какой-то Джордж, у которого по ходу было день рождения, ибо Кристина выскочила из машины, посмотрела лениво в его сторону и сказала: «Happy birthday, George!» Да и сам Джордж лениво ответил: «Thanks». Перед тем, как мы уехали, я его ещё раз мельком увидел лишь один раз.

И хотя Саманта предупредила, что дом этот обычный, ничего сверх, в меру дешёвый, что grandparent’ы живут с собачками, всё равно было очень неожиданно, когда нас приветствовали дружным лаем семь собак. Они такие мелкие и бегали по всему полу, что мне без очков они напоминали толстых гавкающих крыс, но я постарался выгнать эти мысли подальше. В какой-то темноте сидели все её родственники, так что даже их ли было не разобрать. Я увидел образ Самантиного папы, очертания головы её дедушки и ещё несколько странных силуэтов. В этот момент показалось, что это комната сонного царства, в котором каждый может на мгновение перестать быть собой, потому что его всё равно не опознать. Следующая комната была местом столовой, с большим столом, на который потом поставили очень много еды.

Не успев адапртироваться от темноты, зайдя в новую комнату, я испугался, что откуда-то появилось ещё четыре собаки, которые почему-то бегают на двух ногах. Когда чёткость картинки пришла в норму, оказалось, что это всего лишь дети. По образу действий – маленькие черти. В этой гостиной мы встретили ещё нескольких людей, среди которыз была Самантина тётя, очень смешная женщина и очень добродушная. Да и в целом, мне очень понравились её родственники. Они просты, свободны в действиях и очень непринуждённы. Бабушка Саманты колдовала на кухне. О воистину – она фея кулинарии.

Саманта, бабуля-фея, Кристина

Приехали мы сразу после 14:00, но есть начали только около 16:00. В моём животе стихии меняли одна другую. Усиливало эффект то, что из ниоткуда приелетел Дональд, родной брат Саманты, который сказал, что у него работа в 16:00, поэтому он понахватал еды в тарелку и, расхаживая по всем комнатам и звучно причмокивая, ел всё, что на ней было. Чтобы отвлечься от такого звукового и зрительного раздражителя, мы нашли рисовальную детскую доску, на которой что-то рисуешь, потом перетягиваешь рычажок вправо или влево, и рисунок пропадает. Рисовали Денис, Майкл (муж Кузины Саманты, 22 года) и я. Майклу мерещились мечи, Денису зигзагообразные линии (даже меня он изобразил в виде зигзагов; очень интересный взгляд на человека, однако), а мне национальные узоры.

Наконец-то стол был накрыт, можно было сесть и поесть. Перед едой все должны были выслушать молитву дедушки. Я ничего не понимал, что он говорил в соседней комнате, но внезапное вымученное «Amen!» привело меня в чувство. Я стал хихикать и подумал, насколько же все хотели побыстрее сказать это «аминь», чтобы наконец-то начать трапезу. Я знал, что обычно на праздниках тебя убеждают съесть как минимум ещё одну тарелку в дополнение к той, которую ты уже съел, поэтому наложил себе всего по 15 грамм. Была приготовлена также оленина, но она не выставлялясь на стол. Видимо, не многие её любят. Я решил попробовать, положив в тарелку опять же 15 грамм. Денис всю тарелочку наполнил олениной в превкушении невероятного вкуса. Сколько смеха у меня потом было, когда он, попробовав маленький-премаленький кусочек, понял, что он никогда больше её не будет есть. Саманта не ест оленину, потому что она вспоминает диснеевский мультик и говорит, что не может позволить себе съесть Бэмби.

За общий стол, кстати, мы не вместились, поэтому поставили дополнительный на кухне на пятерых человек: Кристина, Саманта, Денис, Майкл и я. Майкл решил посидеть с нами, наверное, потому, что это было вдалеке от детей. Дети настолько шумные и неусидчивые, капризные, что у меня то и дело они всё равно путались с образами бегающих по всему дому собак, счастливых от блаженных ароматов еды. В частности, через некоторое время оказалось, что под столом сидел один из них, изучая, наверное, огромность ног взрослых людей. Мы говорили о том о другом, пока вдруг Кристина не стала шутить на тему того, что она хочет 12 детей, один за другим. Мы удивлись, откуда у неё столько любви к малышам, как совершенно неожиданно она ехидно добавила, что всех продаст на органы. Мы завизжали: «Ииииии-уууу!», и Кристина успокоилась.

Вдруг она решила спросить меня, что я исповедую. И я октровенно признался, что атонист – человек, поклоняющийся солнцу. Майкл, явно заинтересованный новым словом, уточнил, язычество это или нет. Получив утвердительный ответ, он продолжил жевать индейку. Денис сразу возмутился, мол, как это я, человек из страны, где везде христианство, занимаюсь какой-то ерундой. Но на моё возмущение о том, кто сказал ему, что он знает, что есть ерунда и что не есть ерунда, он многозначительно положил порцию пюре в рот и тоже продолжил жевать. Я стал объяснять, что в Древнем Египте атонизм прожил недолго, ибо общество не было к нему готовым, поэтому я решил восстановить справедливость и исповедовать его сейчас. Денис стал разубеждать меня, что от солнца одни проблемы, но ни одного довода в защиту своей гипотезы так и не выдвинул. Я сказал, что на Ближнем Востоке это было чем-то вроде попытки монотеизма.

В этот момент очень категорично меня перебила Кристина, сказав, что Древний Египет – это Африка. Я не стал спорить и сказал, что географически так и есть, но в культурном плане он взаимодействовал с цивилизациями в то время, которые от него лежали к Западу, и развитие Египта проходило в условиях общеближневосточного диалога (ну не так красиво удалось выразить эту мысль по-английски, но тем не менее). Кристина стала ещё категоричней возражать, что она четыре года учит афро-американскую литературу, и им профессор рассказывал, что Древний Египет – это Африка, что я не прав и что смотрю на этот вопрос с точки зрения белого европейца. Я обалдел от таких обвинений. Но настаивал на своём. В доказательство сказал, что история западной культуры начинается с Ближнего Востока, и конкретно – с Древнего Египта, что даже книга, которую мне дала почитать Саманта о западноевропейской истории, тоже начинается с Египта. Кристина стала негодовать: «Ты прочитал одну книгу и думаешь, что всё знаешь!» Я: «Эй-эй, я прочитал всю египетскую литературу, и могу сказать, что она не имеет ничего общего с африканской культурой» (о к-й, конечно же, я ничего не знаю). Это был решающий момент. Она сказала, что профессор, у которого есть учёная степень, учил их по-другому, и тут я пытаюсь что-то сказать не так. На это я ответил, что профессор не показатель, тем более по афро-американской литературе, который может просто по-своему интерпретировать факты. Кристина сказала, что я неубедителен, что у неё синонимично слову «неправ», потом встала и пошла до конца вечера играть с детьми. Для сведения скажу лишь, что я придерживаюсь классификации Древнего Египта как ближневосточной страны вслед за сильнейшей русской школой востоковедения, о которой пишет в своей книге Г. В. Синило. А в английской Википедии к Ближнему Востоку вообще относят всю древнюю северную Африку (средиземноморский регион), не только Египет. Так что Кристина мне друг, но истина дороже.

После этого разговора очень сильно захотелось спать. Я съел две тарелки съесного и стал ждать, когда мы поедем домой. Вдруг вышел дедушка Саманты – человек, к котором просыпается из пустоты огромное уважение. Такого уверенного в себе старика с мудрейшими глазами я впервые в жизни видел. Его длинные седые волосы были собраны сзади в хвост (англ. «ponytail»), и это придавало ему облик старого пирата. Он был слаб по действиям, но то, что он необычайно силён духом, стало ясно по первым словам. Он спросил, как нам всё нравится и голодные ли мы до сих пор. А потом встал и пошёл в своё законное кресло. Ещё около получаса мы покрутились в доме и решили ехать с Денисом. Я подарил Самантиной бабуле белорусский оберег в виде метёлочки, сказал, что это на всё хорошее и что очень вкусный ужин она приготовила. Бабуля была так счастлива, что буквально заставила нас взять с собой домой еды, которую потом ел Денис, ибо в меня ничего уже не вмещалось.

Интересно, что вся большая семья очень говорливая. А Самантина тётя великая шутница. Когда на кухню зашёл какой-то молодой хлопчик и наклонился взять лимонад, тётя резко развернулась и стала шлёпать его по заднице перед всеми. Это было так необоснованно и неожиданно, что мы все взорвались смехом. Мальчик этот резко встал, надул щёки и сделал злое выражение лица, а тётя стала улыбаться, сказала, что очень его любит и обняла. А мы с Денисом продолжали угорать. Не, ну на самом деле: тётка взяла и публично отдубасила парня по попе просто так, чтоб всем смешно было. На этой ноте мы распрощались и уехали на кампус. День благодарения нам очень понравился.

Юра

Berea College