Пошёл снег громадными хлопьями, а до земли не доезжает, будто и не ложится, а бесследно исчезает. Надолго он все равно не задержится, даже если к вечеру белый ковер устелит город. Время подумать о простых вещах.

Для чего изучать гендерные исследования? Ну вот на пальцах, без всяких там великих теорий. Далекие от этого вопроса люди считают так: это либо гей-штудии, либо лесбийские штудии (радикальных феминисток). Не хочу сказать, что это вовсе не так, но это совсем топорное и миниатюрное представление о гендере. Если банально, гендерные исследования расширяют наши представления о других и о себе и показывают, что наши убеждения о мужчинах и женщинах — это то, что диктует нам общество с младых ногтей, что заставляет людей жить не своими жизнями, притворяться и играть в мучительные игры. Гендерные исследования копают глубоко и залазят в наши страхи о такой запретной теме, как секс и сексуальность, и показывают, что страхи выливаются в реальные и кощунственные действия по отношению к другим, когда эти другие приближаются к нашей зоне комфорта. Эти знания дают осознанность о том, как такой «незначительный» фактор, как пол человека, лежит (наряду с другими кирпичами) в основе функционирования общества и его институтов. (Конечно, как именно использовать полученные данные на практике, – это адские круги идеологических споров, потому что несправедливость, гендерный дисбаланс и сексизм находят во всём, в чём только можно.)

Но вот, наконец, я нашёл превосходный и образцово несносный текст. В российском учебнике по обществознанию для 5 класса есть два параграфа о гендере и гендерных ролях. В нём – квинтэссенция всего того, с чем борются гендерные факультеты всего мира, а именно: гетеронормативность (представление о том, что твои атрибуты между ног определяют то, какой партнер у тебя должен быть: у мужчины только женщина, у женщины только мужчина), стереотипы о мужчинах и женщинах (напр., мужчины – ум, женщины – эмоции, мужчины носят брюки, женщины юбки и длинные волосы), иерархия полов (мужчина стоит выше женщины) и многое-многое.

Так вот этот учебник в параграфе о гендере заявляет: «Традиционно мужчина — это глава семейства, отец, кормилец и защитник. Женщина — мать, домохозяйка, работница». В параграфе о гендерном поведении каждый пассаж лучше предыдущего. Так, автор заявляет, что гормоны определяют наше поведение естественным образом, даже если провести невозможный эксперимент: «Если воспитывать детей на необитаемом острове в отрыве от общества и от родителей, которые руководили бы их поступками, девочки всё равно будут нянчить, одевать и воспитывать кукол, а мальчики соревноваться друг с другом физически и интеллектуально». Тупость этого текста бездонна. Кроме того, она ещё и опасна тем, что с детства ребятишки программируются на то, что должно быть у них в жизни дальше, а любое несоответствие всеобщим ожиданиям считается отклонением. Недремлющие «стандартные» жители планеты порой берут на себя роль спасителей — того, кто должен вернуть «не таких» в состояние «нормы» (например, избить, унизить, уволить с работы – способов много). Прикрытие своих страхов обосновывается чудным способом: обезопасить детей, избавить общество от нездоровых элементов. Т.е. «не такие» возводятся в ранг потенциальных преступников и разносчиков «заразы», стало быть, сие надо предотвращать.

Люди все равно люди, как бы они ни выглядели, какие бы (сексуальные) предпочтения они ни имели, какую бы одежду или прическу ни носили, как бы ни выражали себя в мире. Это опорная точка, всё остальное — ненужные наслоения. Земля не сдвинется со своей оси, если женщины получат больше уважения в обществе, если двое женщин/мужчин будут жить вместе как семья и растить детей или если кто-то решит скорректировать свой биологический пол. Семейные ценности не пошатнутся, педофилов не станет больше, а от равноправия полов лучше станет не только женщинам, но и мужчинам. Сдвинутся наши страхи и заскорузлые воззрения.

Дубовое образование выливается в дубовые представления о жизни. В принципе, это всё, что мне хочется сказать на эту тему. Слышу часто: «Развелось щас всех этих [кого угодно]». Побороть страхи можно только через личную встречу с «не такими». Да, среди людей («нормальных» и «других») есть ублюдки – это факт. Но мужчина-гей почему-то вызывает больше ненависти, чем алкоголик, дубасящий жену каждый божий вечер перед сном. Одинокая женщина, усыновляющая ребёнка, — это норма; одинокий мужчина, который хочет усыновить ребёнка, — аномалия, и в Беларуси это запрещено. К любому аспекту общества гендерные исследования применяют линзу отношений полов. Убедительно или натужно, с идеологией или политическими заворотами – это другой вопрос, пути борьбы с дискриманацией многовариантны.

В этом смысле немного пришли в порядок мысли о переводе и гендере: справедливо говорить не о влиянии пола переводчика на язык перевода (потому что мы изначально делаем допущение, что мужчины и женщины говорят на разных вариантах языка), а о том, может ли гендер переводчика дать другую интерпретацию подлинника. Ответа не знаю, но вопрос справедлив. На каникулах в Минске спросил у космической Машки Омер (одногруппницы по БГУ), влияло ли то, что я был единственным парнем в группе, на мои оценки. Так и не пришли к единому выводу. Мне кажется, отчасти – да, Машка полагает, что если б я не работал, а оценки были высокие, то тогда — да, но поскольку работал по совести, то нет. Гендерные исследования в этом смысле стоят впереди планеты всей, потому что это как метододология: применить лакмус гендера можно в любому вопросу жизни.

Берегите себя и своих близких.